В индийском штате Гоа то вводят, то отменяют карантин из-за угрозы коронавируса (выросло число зараженных). До 10 августа действует комендантский час с восьми вечера до шести утра. Локдаун в Индии бывает довольно жестким, и особенно тяжело приходится живущим там иностранцам.
В Гоа по-прежнему остается много россиян, по отдельным оценкам, несколько тысяч. Сейчас это в основном уже не туристы, давно улетевшие эвакуационными рейсами, а задержавшиеся из-за карантинных мер зимовщики и те, кто живет там постоянно. Корреспондент Радио Свобода побеседовала с некоторыми из них.
В самом конце 60-х – начале 70-х годов прошлого века Гоа начали осваивать европейские хиппи, привлеченные покоем, свободой, прекрасными пляжами и невероятной дешевизной. А в двухтысячные туда толпой хлынули россияне, после чего цены на жилье и услуги поползли вверх. Автор этой статьи сама провела восемь зимних сезонов в этом индийском штате и не раз слышала там от европейцев, что "россияне, которые вечно швыряются деньгами, испортили гоанцев". Появилось множество русских бизнесов: рестораны, кафе, мотомастерские, турагентства, риелторы, выкупающие на сезон жилье у местных и пересдающие его втридорога соотечественникам. Гоанцы же, увидев, что их скромные апартаменты можно сдавать за приличные деньги, сами начали ломить цену и рекламировать себя в интернете. В результате этого соревнования Гоа теперь не назовешь дешевым курортом: квартиры по 40, 50 и даже 60 тысяч рупий в месяц уже не в диковинку (курс рупии – 0,95 российского рубля).
В сезон (с ноября по март) русский Гоа кипит и бурлит. В группе ГОА People на фейсбуке зимовщики предлагают самые разнообразные услуги: кто печет хлеб, кто делает сыроедческие сладости, кто чинит компьютеры, кто ведет йогу, а кто просто продает подороже привезенные с родины воблу и колбасу, которых в этих краях днем с огнем не найдешь. Процветают здесь и художественные ремесла, и эзотерические практики. Импровизированный пляжный рынок в деревне Арамболь по вечерам наводнен "хипповой" дизайнерской одеждой, картинками, самодельными куклами, плетеными фенечками и ювелиркой. Тут же, прямо на берегу, вам сделают массаж тибетскими поющими чашами, погадают на картах Таро и проведут сеанс рейки по сходной цене (рынок периодически разгоняет полиция, но он, подобно птице Феникс, возрождается снова и снова).
Среди всего этого великолепия каждый вечер восседает колоритнейший персонаж, Василий Караваев: продает свои книги. Родом он из Самары, торговал там женской одеждой. А теперь вот уже двенадцать лет не может выехать из Гоа, даже успел тут в третий раз жениться – на своей читательнице. Любит потолковать об эволюции восприятия, о расширении сознания. Его иногда называют русским Шантарамом (по следам известной книги Грегори Дэвида Робертса). Дело в том, что Василий провел полтора года в индийской тюрьме, где выучил английский и начал писать книги. Его подозревали в хранении наркотиков в коммерческих количествах (что в итоге не подтвердилось), выпустили под залог, а затем десять лет шли суды. Каждые несколько месяцев происходило очередное заседание: Василия не осуждали, но и не оправдывали, а поскольку он все время был под подпиской о невыезде, то и в визе не нуждался. Похоже, волшебный Гоа исполнил его мечту: он хотел там жить, вот теперь и живет. Два года назад Василия признали невиновным, но завели два новых дела (уже по другим статьям), так что выехать он по-прежнему не может и сейчас проводит в Гоа сезон дождей, усугубленный карантинами.
Мы занимались тантрическими практиками не для денег, а для духовного роста
– Сначала открыли дело за мой домашний массажный салон (якобы за торговлю девочками), однако оно не продвигается, никаких доказательств нет. Дело можно закрыть, но для этого надо написать жалобу в Конституционный суд, а это достаточно дорогая процедура. Мы просто сидели у меня с приятелем и двумя девчонками, пришла полиция, девочек депортировали, а меня на месяц посадили, потом выпустили под залог. Конечно, не буду скрывать, были у меня и грешки: пару раз свел с русскими девчонками индийцев, которые уж очень хотели познакомиться, но я не сутенер. Мы больше занимались тантрическими практиками, причем вовсе не для денег, а для духовного роста.
А потом пришли с обыском, все перерыли и ничего не нашли, кроме электронных сигарет (в Индии они запрещены), завели еще одно дело, а как вести его, не знают, и уже с декабря оно в подвешенном состоянии.
– Чем вы зарабатываете на жизнь?
– В последнее время я освоил некоторые технологии СММ и помогаю людям раскручивать электронные проекты. В сезон продаю туристам книги, которые издаю здесь же за свой счет. Совсем не просто подходить к людям и предлагать книги: для этого нужно переступить через свое раздутое эго.
– Не всякий писатель может похвастаться тем, что живет на доходы от своих произведений! Сколько книг вы написали?
– Первая книга, "Исповедь психоделической устрицы", о моем психоделическом пути, о том, как на нем можно заблудиться и оказаться в тюрьме. Вторая книга, "Устрица раскрылась" – фантастический роман, утопия, продолжение первой: о том, как развивались бы события, если бы произошел квантовый скачок восприятия. Книга "Покоритель Гоа" – про мента, который приехал, чтобы открыть тут отель, инвестировать кучу денег, но остался без ничего, то есть сам был покорен: с каким намерением приехал, то ему и вернулось. Последняя книга, "Мое сексоделическое Гоа", посвящена нашим полиаморным экспериментам. Есть еще две книги Клео Одзер, которую называли королевой Гоа; я перевел их с английского: "Фрики Гоа" и "Сестры Таиланда".
– Если бы у вас была возможность попасть в Россию, вы бы уехали?
– Ну почему именно в Россию? Мало ли куда можно уехать: Бали, Таиланд, Доминикана, Камбоджа… А в Россию – только в самом крайнем случае: холодно там. Какой смысл сидеть за тем же компьютером в квартире и смотреть на серые многоэтажки, если тут я могу видеть пальмы и солнышко? – удивляется Василий Караваев.
Сезон дождей в Гоа (или, как называют его русские гоанцы, "мунсун") далеко не сахар: душно, жарко, влажно, и Аравийское море бушует, иногда даже смывая прибрежные строения. Тем не менее находятся отважные женщины, которые в таких условиях (а прибавим сюда еще коронавирус и карантин) отваживаются рожать детей, да еще и дома, без помощи врачей. Об этом рассказала нам Юлия, акушерка и перинатальный семейный психолог родом из Екатеринбурга.
Здесь сейчас самое безопасное место для жизни и рождения малыша
– Уже 25 лет я занимаюсь подготовкой к родам, помогаю женщинам в самих родах: среди них есть и русские, и украинки, и англичанки, и жительницы других стран. Вот только-только родили две женщины, сейчас на очереди еще две беременные пары. Многие приняли решение не уезжать из Гоа, считая, что здесь сейчас самое безопасное место для жизни и рождения малыша. Я тоже так думаю, и именно поэтому не уехала в Россию, как обычно, в конце апреля, хотя была возможность воспользоваться эвакуационными рейсами. Все-таки здесь мы живем в деревне, на природе, и у нас гораздо меньше контактов, чем в большом городе.
Как ни странно, пока мне вполне комфортно. Дожди далеко не каждый день, бывает, что и солнышко выходит. Тут сейчас очень красиво, Гоа просто преобразился, стал изумрудно-зеленым. Раньше такую природу я видела только на острове Бали. Кстати, хочу, пользуясь случаем, сказать большое спасибо местным жителям, которые сейчас так тепло и внимательно к нам относятся. Во всяком случае, я ощущаю повышенное внимание и заботу.
– Как вы готовите женщин и пары к родам?
– Это и физическая, и психологическая, и информационная подготовка. Особенно важно психоэмоциональное состояние женщины. Бывают индивидуальные практические занятия для пар. Важно поставить дыхание, голос (многие функции у современных женщин нарушены). Также я веду вебинары, провожу групповые курсы. В последнее время стала уделять много внимания подготовке к беременности: если люди к ней готовы, то она и протекает хорошо, и выше вероятность благополучных родов, рождения здоровых деток.
– Ваши подопечные рожают дома или в больнице?
Такая помощь называется духовным акушерством
– Бывают разные ситуации: иногда ведь и кесарево сечение требуется. Если все происходит дома, то я сопровождаю роды. Но это не медицинская помощь. Роды – это ведь естественный процесс. Такая помощь называется духовным акушерством. Я, кстати, и своих детишек рожала дома, и внучке помогала родиться.
В разгар карантина, в конце марта у меня как раз рожали две женщины. Надо было как-то доехать до них в этих условиях, когда полиция жестко прогоняла всех с улиц, да и дороги были перекрыты. Но все обошлось, родилось двое замечательных малышей. К одним ребятам я приехала заранее, как только объявили, что с завтрашнего дня все закрывают, и как раз в ту ночь начались роды. Потом мне пришлось еще на несколько дней у них задержаться. На вторые роды я поехала как раз от них, и в тот момент каким-то чудом на некоторое время открыли дорогу между деревнями, мы успели проскочить, и тоже все вполне удачно прошло: бог помог.
Потом еще дней пять-семь были проблемы с покупкой всего необходимого, так как все магазины были закрыты. Но мы немного запаслись едой, так что более-менее обошлось. Активизировались волонтеры, очень помогали местные жители. Кто-то, конечно, попал: некоторых хозяева заперли по домам, но еду им приносили. Я не слышала, чтобы кто-то совсем голодал, однако обстановка была очень стрессовая. Потом-то уже можно было и на пляж выйти утром, с восьми до десяти, в это время не было полицейских рейдов, – рассказывает Юлия.
Лара в Гоа с 2004 года. Живет с девятилетним сыном Себастианом, зовет его Басей. Отец мальчика, индиец, с которым она не состояла в официальном браке, умер, когда ребенку был год.
– У нас был красивый роман, мы вместе путешествовали, и неожиданно я забеременела, – вспоминает она. – Я всегда была child free, не хотела никаких детей, но тут уж решила, что это судьба, и слава богу! А Бернар, очень религиозный человек (он католик, их много в Гоа, это же бывшая португальская колония), узнав эту новость, сказал: "Для меня ребенок, зачатый до брака, – это смерть". Самое удивительное, что так оно и вышло: у него обнаружили рак в последней стадии вскоре после рождения сына.
Гоанцы – истовые католики, религия для них – не формальность
Мы какое-то время жили все вместе, и Бернар хотел, чтобы мы поженились. Для этого мне предстояло перейти в католичество, но я слишком хорошо понимала, что это значит. Гоанцы – истовые католики, религия для них – не формальность, это соблюдение всех обрядов, несколько раз в день молитва, ежедневно на рассвете – к мессе. Меня же интересовала йога, пранаямы и эзотерические практики. Наши с ним миры оказались слишком разными.
Бернар записал Себастиана как своего сына, поэтому после его смерти суд довольно скоро признал наше право на наследство. Он был далеко не бедным человеком, оставил и отель, и дом, и землю. Однако родственники подали встречный иск, и с тех пор идут бесконечные суды. Единственное, что я получила, – это доступ к банковскому счету, однако сейчас деньги уже кончаются, ведь все эти годы нам нужно было не только на что-то жить, но и постоянно платить адвокатам. В отель я войти не могу, и он постепенно разрушается без хозяина.
Мы снимаем квартиру, Бася ходит в частную международную школу: все это довольно дорого. В Питере у нас есть жилье, но я не могу уехать отсюда даже сейчас: нужно продолжать судебный процесс, а при нынешней пандемии нас могут не впустить обратно в Индию. Конечно, дом уже больше здесь, чем там, но очень хочется увидеть маму: она старенькая, недавно тяжело болела. Ну, и еще – наесться малины и черники, о которой мы тут все мечтаем.
Себастиан в последний год начал немного работать в модельном бизнесе: рекламирует детскую одежду. Нас приглашают на съемки в крупные города: Мумбаи, Бангалор, – оплачивают дорогу, питание, селят в хороших отелях. Платят немного, но это хоть какой-то приработок. Басе нравится зарабатывать. После каждой съемки мы идем в магазин, и он выбирает себе любые две игрушки, какие хочет.
– Как вы пережили очередной карантин в июле?
Здесь полиция уверена, что она имеет право бить людей палками
– Мы три дня не выходили. Может быть, и можно было выйти, но куда? Все закрыто, льет проливной дождь. А первая волна карантинных мер – это было ужасно! Я даже разочаровалась в своей любимой Индии, узнала ее с очень неприятной стороны. Здесь полиция уверена, что она имеет право бить людей палками. И даже местные так думают, потому что понимают: по-другому их не остановить. Кстати, индийцы до смерти перепуганы всей этой ситуацией с коронавирусом, все ходят в масках, а некоторые вообще не вылезают из домов. У всех с утра до ночи работает телевизор, а там нагнетается паника: по-моему, можно без всякого вируса просто умереть от ужаса, слушая все эти новости. Не говоря уже о том, что карантин сильно ударяет людей по карману. Многие местные живут на те деньги, которые сегодня заработали, но сейчас у них нет такой возможности, и я просто не знаю, что они едят!
Здесь не считаются с людьми. Вот вчера открыли ресторан после карантина, а сегодня опять закрыли. А вы представляете себе, как это хлопотно – открыть ресторан?! Несколько сотен отелей подали на регистрацию, потратили силы, время и деньги, и тут же снова объявили локдаун! Это какая-то дикость!
Некоторых европейцев выгоняли с квартир, кого-то били, закидывали камнями. Одни мои друзья из-за этого уехали из Индии и сказали, что больше не вернутся. Индийцы считают, что люди, не верящие в их богов и живущие по другим законам, виноваты в распространении коронавируса. Первое время было страшно находиться здесь, но не из-за вируса, а именно из-за реакции местного населения: мы для них чужаки и "неверные". Удивительно, но это проявилось только на фоне пандемии! Сейчас, конечно, все немного утряслось, но они уже успели показать свои настоящие лица.
Тут красиво, а что нам делать в России?
А как нас резко закрыли на карантин 22 марта: буквально в один день был объявлен полный запрет на выход из дома, и никого не интересовало, что мы будем есть! А у нас же дети! Мы на скутере догоняли на дороге машины, которые везли овощи, и покупали у водителей еду. Я это вспоминаю как страшный сон!
– Но и тогда вас не посещали мысли уехать в Россию хотя бы на время?
– Сначала и мы, и наши друзья очень переживали, хотели уехать, но потом дружно приняли решение остаться. Все-таки здесь мы можем встречаться, ходить в кафе, наши дети посещают школу и разные кружки, и тут красиво, а что нам делать в России? – недоумевает Лара.
В Гоа есть Служба спасения лошадей (она же – конный клуб Soulhorse): ее тоже создали россияне. На берегу часто можно видеть всадников; за ними обычно, заливаясь неистовым лаем, несутся все окрестные собаки. Рассказывает Алиса, которая вместе с мужем Владимиром занимается клубом.
В конюшню вкладываем деньги из семейного бюджета
– Он возник семь лет назад (сама я в Индии десять лет, муж – 15). Изначально хотелось взять лошадок для себя (очень скучала по лошадям) и заниматься с детьми. Но уже в первый год мы спасли Бусю, кобылу-пони со сломанной ногой – сделали ей четыре операции, за этим последовал год реабилитации. Сейчас она бодра и весела, бегает, любит людей. Саша, наш жеребец, тоже приехал в плохом состоянии, мы его восстановили, он до сих пор на специальном питании. В прошлом году пришлось переехать, сейчас заново строимся в джунглях. А тут нам еще передали шесть пони в очень плохом состоянии: они два года жили на улице. В октябре родился жеребенок Мишка, которого выкормили вручную: и он, и его мама были очень слабыми. Потом к нам приехали два бывших цирковых ослика и породистый пони Джимми с проблемными ногами. Саша, Мышка и Рыжик прибывали к нам с вросшими насмерть подковами: сняли, долго восстанавливали копыта. В Индии норма – подковать и ходить полгода на подкове, а то и год, если сама не отвалится. А кое-где лошадей вообще выгоняют на улицу, и они едят что найдут, в сезон в поисках еды бродят по кафешкам.
Служба спасения лошадей существует неофициально, так как нет договора на аренду земли, с этим сложно. Приходится выживать своими силами. Есть четкое понимание, что без нас эти животные погибнут, поэтому уехать мы не можем. Нынешние времена переживаем тяжело: из-за карантинов выросли цены на корма и доставку, сено вообще уже три месяца не можем добыть, персоналу сложно добираться до конюшни, когда запрещают выход из дома.
– На какие средства вы содержите животных?
– Конный клуб и реабилитационный центр – это на 95% хобби и некоммерческая организация. Мы проводим обучающие занятия для детей и взрослых, но этих денег не хватает даже на корма лошадям. Под седлом работают только 2 лошади из 14. Сейчас занятий и вовсе нет в связи с эпидемией. В конюшню вкладываем деньги из семейного бюджета и ищем кураторов для лошадей: тех, кто готов оплачивать корма и содержание или просто внести любую посильную помощь.
Тут вообще непросто держать животных. Казалось бы, Индия – страна фармацевтики, но добыть лекарства иногда почти невозможно, выдают на руки по чуть-чуть. Подчас приходится собирать физраствор или шприцы по 10–15 аптекам. Антибиотики я начала возить из России, так как продают только пять-семь человеческих доз. Шовный материал мы как-то сутки искали, да так и не нашли, – делится Алиса.
Александр, которого в Гоа все зовут Махараджа (то есть король), родился в Москве. В Индии живет с 2008 года, причем не по туристической визе, имеет вид на жительство. В прошлом он журналист.
– Однажды я приехал сюда и влюбился в эту землю. У меня возникло сильное намерение здесь жить. Я оставил журналистику, создал в Гоа небольшой туристический бизнес. Потом познакомился с очень красивой индианкой по имени Арчена (впоследствии завоевавшей титул "Миссис Индия"), полюбил ее. Она ответила мне взаимностью, мы создали семью. Иногда в летние месяцы наведываемся в Россию, но в этом году решили пересидеть трудные времена здесь: у нас тут лучше устроен быт.
– Но ведь туристический бизнес рухнул самым первым с началом пандемии, как же вы выживаете?
Гоа – это место, где люди добры друг к другу, где человек человеку – брат, а не волк
– В марте мы столкнулись с абсолютно катастрофической ситуацией: сезон был не очень удачный и не позволил скопить денег. Но нет худа без добра: любой кризис заставляет человека напрягаться и открывать новые возможности. Вот и у нас стала развиваться вторая часть бизнеса. Три года назад я создал на ютьюбе свой канал, посвященный Гоа, а сейчас к нему подключилась моя супруга, обладающая талантом очень глубоко видеть людей, события и ситуации. И сейчас, когда многие люди растеряны и испуганы, они нуждаются в успокаивающем и обнадеживающем слове, дарящем ощущение красоты и света. Все это дает им Арчена. Мы стали вместе записывать видео (я перевожу речь жены с английского), и это мгновенно дало результат: число наших подписчиков увеличилось во много раз, так что теперь мы получаем доход от этого канала. Кроме того, Арчена работает с людьми и индивидуально: как психолог, целительница и ясновидящая, заглядывая в их судьбы, помогая понять жизненные проблемы (разумеется, онлайн). В основном это жители бывшего СССР, многие из которых теперь живут в США, Германии, Казахстане, России и Украине. В общем, сейчас с финансами у нас даже лучше, чем до пандемии.
– Что такое для вас Гоа?
– Рай на Земле. Гоа – это место, где люди добры друг к другу, где человек человеку – брат, а не волк, где тепло и в физическом, и в душевном смысле. Здесь есть ощущение того, что ты живешь, а не крутишься как белка в колесе. Это пространство, в котором растворены блаженство и благодать, и здесь мы чувствуем себя лучше, чем в любом другом месте мира.
